«Известия» подробно писали об интриге инвестиционного конкурса на снос гостиницы «Россия» и нового строительства в Зарядье. Осталось разобрать архитектурные итоги конкурса. Они скромны, поскольку конкурс не был в полном смысле архитектурным.
Конкурсанты должны были прийти на тендер не только с деньгами и бизнес-планами, но и с концепциями воссоздания Зарядья. Ясно, что три команды проектировщиков, нанятые соискателями по своему разумению, не могли отразить полный спектр градостроительной мысли на заданную тему. Его может дать полноценный архитектурный конкурс, под результат которого обычно и ищется инвестор. Обратный порядок, опробованный на прошедшем тендере, неизбежно оставил впечатление слабости наличных творческих сил и опасности предстоящего в Зарядье строительства.
Победивший проект Ирины Долгушиной с итальянскими соавторами («СТ Девелопмент») игнорирует возможность воссоздания уличной сети Зарядья, предлагая вместо нее причудливую комбинацию кварталов, условно умещающихся в веерно-лучевую схему. Кварталы заполнены эклектичными постмодернистскими домами. Центром веера назначен купол концертного зала «Россия», остающегося на своем месте и выстроенного заново в духе классицизма. Видимо, желание проектировщика оставить зал на месте — а значит, поперек одного из бывших переулков — и повело к сочинению новой уличной сети. Увы, восстановление старой не было условием конкурса.
Тем не менее команда Алексея Куренного (компания «Штрабаг АГ») воспроизвела ее с возможной точностью. Образуемые заново кварталы уплотнены гостиничной застройкой псевдоклассического вида, восходящей к предреволюционным и сталинским опытам надевания ордера на пяти-шестиэтажные фасады. Однообразное упорство применения этого приема не создает, однако, единого имперского фасада Зарядья со стороны Москвы-реки и Красной площади, чего мы вправе были ждать от классициста. Что до концертного зала, то Куренной переносит его в ближайший к Москворецкому мосту квартал.
Маститый Илья Лежава и его американские соавторы (ЗАО «Монаб») выносят свой концертный зал в противоположный угол «пятна застройки», максимально близко к метро «Китай-город». Конфигурация зального корпуса и эспланады перед ним, подсказанная трассировкой бывшего Кривого переулка, — пожалуй, самая интересная из немногочисленных находок конкурса. Вообще проект Лежавы, дальше всех ушедший от эскизной стадии, смотрелся предпочтительней — но только с высоты птичьего полета. Умножение стилистического приема, каков бы он ни был, на число кварталов и домов и здесь приводит к однообразию. На этот раз перед нами поздний, так называемый рациональный, банковско-промышленный модерн, подсмотренный в других частях Китай-города и переведенный в североевропейскую версию. Ассоциация с припортовой архитектурой Британии, Скандинавии или Бенилюкса ложится на простейшую клетку равновеликих кварталов, произошедшую от лишних, выдуманных переулков.
Общий недостаток всех концепций — пренебрежение архитектурными памятниками Варварки, перспективами развития располагающихся в них музеев и церковных учреждений. Гостиница «Россия» заступает за древние границы Английского подворья и Знаменского монастыря, а площадь нового проектирования совпадает с площадью гостиницы. Если бы воссоздание уличной сети было условием конкурса, территории памятников могли бы измениться в сторону увеличения, а инвестиционное «пятно» и объемы гостиничных площадей определялись бы вычитанием этих территорий. То есть отступом на линию Большого Знаменского переулка, шедшего параллельно Варварке. Ни Куренной, ни Лежава не показали, например, как подъехать к муниципальному музею в палатах Старого Английского двора, главный — южный — фасад которого у одного вовсе закрыт, а у другого смотрит в щель. Древняя южная граница Знаменского монастыря застраивается у этих авторов без всякой связи со стилистикой и возможными потребностями последнего. Только Долгушина почувствовала эту трудность, оставив памятникам Варварки немного воздуха и переулок с юга, но этот переулок все-таки не отступил на трассу старого: инвестору жалко места.
Особенность победившего проекта — акцент на речной пристани, предусмотренный условиями конкурса. Ведь это не просто катерный причал, а место древнейшей пристани Москвы, отмеченное в прошлом церковью Николы Мокрого. Двое конкурсантов, Лежава и Долгушина, предполагают воссоздать церковь. У Долгушиной за этим ходом следует другой: висящая над набережной площадь перед концертным залом, продленная причалом. Лежава решает тему иначе: его Зарядье — это припортовые кварталы города. Но города скорее приморского, чем приречного, скорее североевропейского, чем русского, с царем Петром и трехсотлетием российского морского флота в подтексте. Между тем пристань Москвы обслуживала тысячелетнюю речную навигацию, девизом ее архитектуры могло бы быть: «Плавали, знаем».
Что в итоге? Если победа «СТ Девелопмент» не будет отменена, победителю следует самому отложить свой эскиз в сторону, на собственные средства провести действительно архитектурный конкурс и собрать для этого общественный совет. Иначе благие намерения снова выйдут боком и Зарядью, и Кремлю, и Москве.
Рустам Рахматуллин, «Известия», 2 декабря 2004 года.
