О проекте Пресса Друзья
Хотите первыми получать важную информацию?
Поиск и карта сайта
Регистрация

Улица Воздвиженка, д .8. «Наугольный» дом Н. П. Шереметева

11-го мая 2004
Потихоньку полегоньку, исподволь, со дворов начинает затираться, искажаться лицо города. Уходит его история. Скоро трудно будет поверить, что когда-то здесь жили замечательные люди…
Дом Шереметева соседствовал с Военторгом с 1913 года. Фото начала XX века из собрания Э.В. Готье-Дюфайе.
Построен этот особняк в 1790-х годах для Алексея Кирилловича Разумовского, но еще до окончания стройки был выкуплен его шурином Николаем Петровичем Шереметевым. Внутреннюю отделку заканчивали уже после покупки, в 1799 году. А в 1801 году именно в этом доме, после венчания, состоявшегося в церкви Симеона Столпника на Поварской, праздновали свою свадьбу, самую странную и легендарную тех времен, граф, сенатор, обер-камергер двора Николай Петрович и его молодая жена – Прасковья Ивановна Ковалева (театральный псевдоним Жемчугова) – бывшая крепостная актриса шереметевского театра.
Особняк Шереметева представлял собой характерный тип городского дома эпохи зрелого классицизма. Угловая ротонда и окружающая ее колоннада заглублены между боковыми корпусами. Цокольная часть ротонды, наоборот, сильно выступает. В этом выступе раньше помещались лестницы, ведшие с улицы прямо к ее круглому залу.
«Весь воздвиженский дом наш, со всеми флигелями его, исключительно был занят даровыми квартирами, служащими лицами и пенсионерами». Фото начала XX века из собрания Э.В. Готье-Дюфайе.
После смерти (в 1803 году, почти сразу после рождения сына, Дмитрия) горячо любимой жены Николай Петрович Шереметев основал в Москве странноприимный дом. Но и его собственный дом привечал всех, кто нуждался в крове. По свидетельству Сергея Дмитриевича Шереметьева (внука Н. П.), - «весь воздвиженский дом наш, со всеми флигелями его, исключительно был занят даровыми квартирами, служащими лицами и пенсионерами».
В доме, всегда полном гостей, званых и незваных, бедных и богатых, просто приживал, постоянно звучала музыка: Дмитрий Николаевич, сам незаурядный музыкант и композитор, деятельно опекал и поддерживал великолепный шереметевский хор певчих и создал первую в России бесплатную музыкальную школу. Шереметевыми же основана московская больница, известная ныне как больница им. Склифосовского.
После революции «за заслуги перед Россией» Шереметевым разрешили жить в доме на Воздвиженке. Огромная семья обосновалась в единственном, оставленном им большевиками, родовом гнезде: уже больной Сергей Дмитриевич, его жена, Екатерина Павловна (в девичестве Вяземская), двоюродная сестра Ольга Геннадиевна с мужем, Борисом Борисовичем Шереметевым и дочерьми.
Их дочь, Ольга Борисовна, родившаяся в доме на Воздвиженке, пожилая дама 92-х лет живет сейчас недалеко от Коломенского, в малюсенькой однокомнатной квартире. Вспоминая о детстве, она рассказывает о прогулках во дворе и в скверике неподалеку. Там росли огромные тополя, посаженные сразу после пожара Москвы. В 1980-м, когда из особняка выселяли последних Шереметевых, тополя еще были. Сейчас на их месте очередной «шедевр новой архитектуры».
Цокольная часть ротонды сильно выступает. В этом выступе раньше помещались лестницы, ведшие с улицы прямо к ее круглому залу. Фото 2004 г.
Кроме вышеперечисленных, в доме жили дети Сергея Дмитриевича: Павел Сергеевич, Анна с мужем, Сабуровым, Петр с женой, Еленой Феофиловной Мейендорф и своими семью детьми и все те, кому некуда было деться в эти страшные годы. Жили голодно, дружно, по воспоминаниям, - весело. Но не долго. Сергей Дмитриевич скончался от болезни в 1918 году. Видимо, болезнь спасла его от ареста и гибели от рук большевиков.
Из воспоминаний Елены Петровны Голицыной (в девичестве Шереметевой, одной из семи детей Петра и Елены): «Сперва наша семья жила в угловой гостиной, выходившей на балкон. Спали, кто на диване, кто на походной. Братья поместились где-то в другом месте. … Дед жил наверху, вниз не сходил, болел. … После школы мы приходили домой к обеду. Готовил Алексей Александрович, ученик нашего Паскье-француза. Готовил вкусно, но очень мало.
Все сидели за большим столом. Дмитрий Федорович обносил с левой стороны блюдо. Сидели: бабушка Шереметева, ея сыновья – д. Павел, д. Борис, д. Сергей, д. Алик (Сабуров), д. Саша (Гудович), мама, т. Марья, сестры отца моего и все мы, дети. Еще пришел в гости учитель братьев из гимназии Адольфа. Чинно сидели, разговаривали.
Вдруг с парадной лестницы открывается дверь, и врывается человек в черной кожаной куртке, с поднятым наганом: «Руки вверх»! – и за ним еще люди. Все остались сидеть и подняли руки, а Дмитрий Федорович положил блюдо на пол и тоже поднял руки. К деду поднялись, но он уже был сильно болен.
Обыск был всю ночь…У тети Марьи Гудович много драгоценных вещей они брали и клали в свои карманы…
Взяли всех мужчин, учителя отпустили. Из-за болезни деда – его сыновей отпустили на поруки, а д. Сашу и д. Алика расстреляли.
Как-то к нам приехала тетя Тася Муханова из Петрограда. Ея мужа, дядю Илью, арестовали и увезли в Москву. Он находился в лагере около Смоленского рынка, ближе к реке, мы к нему ходили на свидание. Долго он там не был – умер от тифа…»
Елена Петровна Голицына доживала свой век в квартирке на первом этаже хрущобной пятиэтажки в районе Петровско-Разумовского вместе с дочерью Еленой Владимировной, ее мужем – Андреем Владимировичем Трубецким и пятью внуками. Когда домочадцы что-нибудь теряли, она утешала их - «в революцию у нас больше украли». Мол, разве ж это горе?..
Вот такое «дополнение» к шереметевскому дому открылось, когда снесли Военторг. Начало 2004 г.
В настоящее время особняк Шереметевых, переживший пожар 1812 года и реконструкцию 1990-го, во время которой дом, по настоянию заказчика - Вольного экономического общества во главе с экс-мэром Москвы Гавриилом Поповым, лишился лестниц парадного входа и балкона, может быть потерян из-за строительства, ведущегося в непосредственной близости от памятника истории и культуры. Уже сегодня ему нанесен непоправимый урон. Во дворе дома, практически встык к нему возведено некое здание. Пока рядом стоял Военторг, он это, с позволения сказать, здание хотя бы прикрывал. Сейчас оно торчит посреди мира, как та самая ложка дегтя (по объему превышающая бочку с медом).

Но главное, что торчит оно, крепко прижавшись новоотстроенным боком к Шереметьевскому дому, замуровав собою редкое по архитектурному решению окно во внутреннем углу, да и остальные окна и двери. Новая застройка разрушила не только эстетику, она словно еще раз подчеркнула: историческое достояние сохранять накладно. Да и зачем? Памятников много... Как дворян после революции.